Неизвестный вирус, в распространении которого обвиняют радикальную партию борцов за права животных «12 обезьян», уничтожил 5 миллиардов человек в 1997 году. Оставшиеся люди были вынуждены переселиться под землю, чтобы избежать заражения. В 2035 году, который в фильме условно выделен в качестве настоящего, учёные посылают Джеймса Коула (Уиллис) назад в 1996 год, чтобы он остановил радикалов и предотвратил заражение планеты. Однако, по непонятной ошибке, Коул попадает в 1990 год, в котором, разумеется, никто ещё не слышал ни о каком вирусе, и его помещают в психиатрическую лечебницу.

Наблюдать за путешествиями во времени и взаимосвязями между прошлым и будущим всегда было занятием увлекательным. Основой успеха подобных произведений — достаточно сильно закрученный сюжет и чётко выверенная логика, — иначе все старания могут оказаться напрасными. В случае с обсуждаемым фильмом все ингредиенты подобраны в правильных пропорциях, впрочем, от Терри Гиллиама иного ждать и не приходится — каждый его фильм всегда в чём-то уникален.

Гиллиамовские «обезьяны» — тот редкий тип фильма, в котором продумано все. В основе картины лежит достаточно изящная и более или менее нестандартная, а также оригинальная концепция. На этой концепции построена красивая и достаточно сложная фабула. Действие разворачивается в богатом, внутренне гармоничном и непротиворечивом мире, все составные части которого (прошлое, настоящее — чем бы оно ни было, и будущее) идеально подогнаны друг к другу. На всё это надета удивительная эстетика, оттеняющая все смысловые нюансы сюжета. Шедевральная операторская работа здесь довершается отличным монтажом, а звуковое сопровождение — в первую очередь музыка, как в «Головокружении» — заставляет зрителя воспринимать происходящее именно так, как этого хочет режиссёр.

Наконец, актёрские работы в фильме просто филигранны. Если этот фильм и нельзя безоговорочно назвать лучшей актёрской работой Мэделин Стоу или Дэвида Морса (с его совсем уж маленькой, но важной ролью), хотя оба они и отыграли на отлично, то для Брюса Уиллиса и Брэда Питта это знаковое кино.

Уиллис в первый и последний раз (если не считать Шестого чувства) сыграл здесь роль АБСОЛЮТНО не своего амплуа. Я бы сказал, впервые в своей карьере позволил себе быть актёром — то есть человеком, который изображает кого-то, кем он не является, а не показывает, как он сам вёл бы себя в какой-то другой ситуации. Он настолько неожиданно смотрится в роли слегка отсталого громилы, одержимого идеей «собрать образцы», что его игре веришь.

Брэд Питт, без сомнения, многое покажет в актёрском смысле в будущие годы, однако именно «12 обезьян» показали всему миру, что это не просто красавчик, а настоящий мастер мимики, пластики и речевого искусства, а его бездумный взгляд в психушке, вообще нечто. Думаю, если бы не было «12 обезьян», то и «Бойцовского клуба» и «Снетча», и много чего ещё могло бы никогда не быть для Питта. (Зато «Троя» и «Смиты» были бы однозначно — в этом можно не сомневаться!)

Но не ремесленничеством единым живо мировое кино. Естественно, не из-за концепции, реальности, эстетики, операторской работы и актёрской игры этот фильм стал одним из моих любимых.

12 обезьян — это нагоняющее дрожь путешествие по подсознанию — причём, лично моему подсознанию. Это фильм-головоломка, решить которую можно единственный способом: сойдя с ума. Не смотря на то, что картина никак не напоминает классические «психологические триллеры», следует признать, что Гиллиам снял самое психологическое кино, из всех когда-либо снятых.

Вот оно. Любое наше проявление, любая непохожесть, всё, что не вписывается в эту реальность, может быть описано, изучено и вылечено.«12 обезьян» шаг за шагом демонстрируют нам, как человек, даже самый психически стойкий, постепенно погружается в безумие, в котором он уже не в силах разобрать, где реальность, а где — лишь его галлюцинация. «Я видел тебя в тысяча девятьсот девяносто шестом году» — «В тысяча восемьсот шестьдесят… каком?" Ты начинаешь объяснять собственные поступки с помощью рациональных идей, подгоняя реальность под объяснения, и действуя весьма изощрённо: «Может быть, я смотрел в детстве телешоу, в котором мальчик поступил подобным образом; а тот парень тоже смотрел это телешоу, и решил его повторить».

И в конечном итоге, как и любой по-настоящему хороший триллер, фильм оставит после себя больше вопросов, чем ответов. Всегда ли персонажу Уиллиса снился именно этот сон, и не менялся ли он действительно под воздействием его новых впечатлений? Произошло бы в фильме то, что произошло, если бы он не попытался всё изменить? От куда взялся этот старик? Что делала в самолете та дама из будущего? И еще много и очень много разных вопросов.

Мне кажется, что любые попытки отыскать в подобной картине мораль заранее обречены на неудачу. Конечно, из подобного нагромождения идей можно вытащить десять тысяч моралей, от того, что «чего быть — того не миновать», до того, что жить надо сейчас, пока не поздно, довольствуясь тем малым, что имеем, ибо потом может не быть и его. Но всё это в той или иной степени интеллектуальная игра, имеющая с реальностью мало общего. Мораль подобного фильма всегда в самом фильме. И понимайте эту фразу как хотите.