Первое, что нужно понять, – что, хочешь ты того или нет, ты один. Одиночество – сама твоя природа. Ты можешь попытаться его забыть, ты можешь попытаться не быть один, находя друзей, находя любовников, смешиваясь с толпой... Но, что бы ты ни делал, это останется на поверхности. Глубоко внутри, твоего одиночества это не касается, оно остается незатронутым.
Ты родился в семье, среди человеческих существ. С самого первого мгновения ты не один; поэтому ты получаешь определенное психологическое стремление всегда оставаться с людьми. В одиночестве тебе становится страшно... неизвестные страхи. Ты не знаешь точно, чего боишься, но когда ты движешься вне толпы, где-то внутри тебе становится не по себе. Быть с другими кажется удобным, легким, комфортным.
Одиночество – это своего рода смерть; это смерть личности, которая создана в толпе. В то мгновение, как ты выходишь из толпы, ты выходишь и из своей личности. Внезапно личность начинает исчезать. Это страшно: смерть личности. Теперь ты должен все открыть заново, тебе впервые приходится задаться вопросом: кто ты такой? Тебе придется начать медитировать на вопрос: кто я? – и страшно то, что тебя может вообще не быть! Может быть, ты был не более чем комбинацией мнений толпы.
Внутреннее путешествие — есть путешествие к абсолютному одиночеству, ты никого не можешь взять с собой. Ты ни с кем не можешь поделиться своим центром, даже с тем, кого любишь. Такова природа вещей, и этого не изменить. В тот момент, когда ты погружаешься внутрь, все твои связи с внешним миром прерываются; все мосты рушатся, фактически весь мир исчезает. Это не значит, что его не существует, но для медитирующего, для входящего внутрь мир как бы не существует. Только из одиночества возникает переживание Бога. Никакого другого пути нет, не было и не будет.
Никто не хочет быть «никем», а фактически каждый и есть «никто».
Первая проблема для ищущего – понять в точности природу одиночества. Оно означает отбросить личность; оно означает быть никем. В одиночестве тебе придется открывать себя заново, вновь, и никто не может гарантировать, найдешь ли ты кого-нибудь внутри или нет. Те, кто достиг одиночества, нашли там никого. Лишь очень храбрые люди смогли с радостью принять свое бытие никем и ничем. Если ты любишь это существование, которое дало тебе жизнь, которое продолжает каждое мгновение давать тебе жизнь и питание, то найдешь эту храбрость. Она поможет тебе выстоять одному.
Твое одиночество – твоя истина. Только в одиночестве ты откроешь, что значит быть. Пока ты не способен быть один, весь твой поиск истины останется поражением. Одиночество должно стать твоим единственным поиском, твоей единственной дисциплиной. Только это делает тебя учеником, – эта дисциплина познания своего одиночества. Быть учеником значит учиться дисциплине бытия с самим собой.
Первая основа бытия: узнать свое одиночество абсолютно. Твой первый и самый первостепенный шаг к тому, чтобы найти смысл и значение жизни, – войти в свое одиночество. Это твой храм; именно там живет Бог, и нигде больше ты не сможешь найти его храм. Храм Бога – это твое сознание.
Свобода и одиночество – это два аспекта одного и того же. И те, кто ищет свободы, найдут свое одиночество; они найдут способ, средство, метод, чтобы достичь своего одиночества. Обычный человек пытается забыть о том, что ему одиноко, а медитирующий более и более знакомится со своим одиночеством. Он оставил мир; он ушел в пещеры, в горы, в леса просто ради того, чтобы быть одному. Он хочет знать, кто он такой. В толпе это трудно; в ней столько беспокойства. Сартр говорит: "Другой - это ад", и он прав в очень большой степени, потому что другой создает в тебе напряжения; другой тебя беспокоит.  Само существование другого создает проблемы и столкновения.
Человек рождается один и умирает один, но между этими двумя моментами живет в обществе, живет с другими людьми. Уединенность – основная реальность человека; общество лишь случайно. И если человек не может жить один, не может познать своей уединенности во всей ее глубине, он не сможет познать самого себя. Все, что происходит в обществе, является лишь внешним. Извне открыть свое существо невозможно.
Мы всегда живем среди других. Поэтому самопознание оказалось полностью забытым. Ни твое имя, ни твой образ, ни та форма, которую дали тебе, не раскрывают ничего. Ты есть, но ты не известен самому себе.
Недостаток знания о себе — это невежество, а невежество создает страх. Основой страха, основой боли является то, что ты не ведаешь о себе – источник, из которого ты исходишь, цель, к которой ты движешься, существо, которым ты являешься прямо сейчас. До тех пор пока ты не узнаешь самого себя, ты будешь оставаться в страхе.
Найти себя – величайшая находка в жизни человека, и эта находка возможна, только если ты один. Когда твое сознание ничем и никем не заполонено, когда твое сознание совершенно пусто – в этой пустоте, в этом ничто случается чудо. Память об одиночестве должна быть не только в уме; каждый фибр твоего существа, каждая клетка твоего тела должна его помнить – не как слово, но как глубокое чувство.  Нужно лишь немного больше разума, и ты сможешь выйти из темноты, страдания, ада, в котором живет человечество. Секрет того, как из него выйти, – вспомнить себя. Это вспоминание будет возможным, если ты поймешь идею, что ты один.
Быть одному – это великая возможность, благословение, потому что в своем одиночестве ты обязательно наткнешься на самого себя и впервые вспомнишь, кто ты такой. Знать, что ты часть существования, значит быть свободным от смерти, свободным от страдания, свободным от тревоги; свободным от всего, что многие жизни было для тебя кошмаром.
Разумный человек исследует свое собственное существо, прежде чем начать путешествие во внешнем мире. Это кажется таким простым и логичным – по крайней мере, сначала поищи в своем собственном доме, прежде чем искать во всем мире. Стань более центрированным в своем глубоком одиночестве. Именно это и есть медитация: стать центрированным в своем одиночестве. Одиночество должно быть таким чистым, чтобы его даже не беспокоила никакая мысль, никакое чувство.
Одиночество – это внутреннее паломничество. Ты должен отправиться в паломничество один, ты не можешь взять с собой никого. Ты не можешь туда войти со своими друзьями, с детьми, с женой, с родителями. Каждый должен войти в него один.
Когда ты меняешь направление и движешься в одиночество, ты покидаешь все удобства, весь комфорт, все, что дало тебе общество. Все, что ты так сильно ценил, отбирается у тебя – твоя личность, твои идеи, все, что ты считал прекрасным. Все оставляет тебя. Ты обнажаешься. Все роли и одеяния отбираются прочь. В уединении все, что ты знал о себе, будет отпадать. Мало-помалу твое знание о себе будет исчезать, и однажды наступит момент, когда ты не будешь знать, кто ты, когда ты полностью забываешь, кто ты есть, и больше нет того, чем ты был раньше. С этого момента и начинается настоящее самопознание. В этот момент будет один промежуток времени. Это будет промежуток большой боли, когда старое уже ушло, а новое еще не пришло. Когда старые листья опадают с дерева, дерево на некоторое время остается обнаженным, ожидая нового появления листвы. Новые листья появляются, они в пути, старые уже покинули свое место. Сейчас место вакантно, и новые листья текут к пространству, рано или поздно они появятся. Но тебе придется подождать.
При медитации в уединении отбрасывается общество, отбрасывается ум, отбрасывается эго, и возникает провал. Тебе нужно будет пройти через этот провал. Сейчас дерево ждет, чтобы появились новые листья... но помочь ему ничем нельзя. Что может сделать дерево? Ничего нельзя сделать, чтобы ускорить появление листьев, у них есть свой собственный курс.
Наступила осень твоего ума. Опадают листья. Это болезненно. Ты так долго прожил с этими старыми листьями, и поэтому будешь чувствовать, что теряешь что-то. И потом наступит зима ожидания, внутренняя зима, когда ты будешь стоять обнаженными – без листьев, как обнаженное дерево под открытым небом – и ты не будешь знать, что произойдет в будущем. Теперь все остановилось. Теперь ни одна птица не прилетает, чтобы спеть свою песню на твоих ветвях; никто не приходит, чтобы посидеть под тобой, в твоей тени, отдохнуть, расслабиться. Теперь ты как бы и не осознаешь, мертв ли ты или с тобой собирается случиться новая жизнь.
Это провал, это промежуток. Это зима внутренней души, когда нет листьев, нет пения птиц, никто не приходит посидеть под тобой и отдохнуть. Ты чувствуешь себя мертвым. Все остановилось. Прекращается всякое движение. Через это надо пройти – ведь потом будет весна, появятся новые листья, новая жизнь, новые цветы. Внутри тебя появится совершенно новое измерение.
Запомни осень, запомни зиму; только после них возможна весна. Осень тоже является частью весны — если ты понимаешь это, – она прокладывает путь весне. Поэтому осень не против весны, она как раз ее начало. Этот провал необходим, ведь в нем ты готовишься. Старое покидает тебя. Оно больше не причинит тебе мучений, больше не отяготит тебя. Ты беременен, – но беременность требует ожидания, растет новый ребенок. Перед тем, как новое появится, проявит себя в мире, оно будет спрятано глубоко в подсознании, поскольку всякое семя сначала должно попасть в глубокую тьму, вниз, спрятаться там. Только тогда ему случится жизнь. Если ты положишь семя на солнечный свет, ничего с ним не случится. Семени нужна глубокая тьма, утроба, чрево.
Так что будет зима, когда ты будешь беременен: прекратятся все движения, ты должен нести плод – сознательно, с пониманием, с любовью, с надеждой, с молитвой, с ожиданием. И потом наступит весна.
Человек – это тоже дерево.
Противостояние человека с самим собой в уединенности будет ужасным и болезненным.
Человек вынужден страдать от него. Ничего нельзя сделать, чтобы избежать этого страдания, ничего нельзя сделать, чтобы отвлечь свой ум, ничего нельзя сделать, чтобы убежать от этого. Придется страдать и идти через это. Это страдание, эта боль – хороший знак того, что ты уже вблизи нового рождения, ведь каждому рождению предшествует боль. Ее нельзя избежать, ее не следует избегать, поскольку эта боль – часть твоего роста.
Боль – это часть трансформации. Боль будет очищать тебя. Боль — это огонь, он сожжет все неправильное, что есть в тебе, сожжет все, что является фальшивым. Не избегай этого. Верь в сущее: если оно дает тебе страдание, то в этом должна быть какая-то причина, что-то в твоем сердце должно быть сожжено, чтобы ты мог стать чистым.
Сердце создается посредством страдания, страдание дает понимание. Страдание будит тебя, оно выбивает тебя из твоего сна. Когда имеет место страдание, и ты чувствуешь себя страдающим, закрой свои двери и будь страдающим. Ты страдаешь, так страдай. Что ты теперь можешь сделать? Будь тотально страдающим! Будь страдающим, просто страдающим, и не пытайся изменить это состояние.
Эти боль и страдание традиционно известны как тапасчарья, аскетизм. В этом смысл тапаса – ревностного энергичного аскетизма.
Почему, когда ты один, есть эта боль? Прежде всего, потому, что болит твое эго. Твое эго может существовать только с другими. Эго растет, когда есть связи, но оно не может существовать в одиночку. Поэтому в ситуации, когда эго существовать больше не может, оно задыхается, умирает, чувствует себя на краю смерти. Это страдание самое глубокое. Ты чувствуешь себя так, как будто умираешь. Это основа боли.
Когда ты оставляешь людей, ты не можешь унести эго с собой. Теперь людей больше нет. Они не содействуют твоему образу, он лишен основания. Мало-помалу он исчезает, и ты чувствуешь себя плохо. Когда люди считают тебя хорошим, на тебя обращают внимание. Если ты плохой, опасный, то люди должны быть по отношению к тебе бдительными. Но все это способы привлечь к себе внимание, тогда ты кто-то.
Когда ты отправляешься в одиночество, ты становишься никем. Твой образ исчезает, а ведь ты питался им, твое эго питалось им. Плохой человек, хороший человек – это безразлично: оба воспитывают свое эго. Их средства различны, но цель одна и та же. Плохое зависит от других людей, хорошее тоже. Эти качества существуют в обществе. Праведник и грешник — они существуют в обществе, но когда ты один, ты не праведник и не грешник.
Оставь все связи, мир связей и будь один. Без общества ты лишаешь себя корней; нет почвы, из которой можно получать питание. Если ты прекратишь общение, ты отнимешь у эго важную поддержку. Но вначале уединения ты будешь вынужден продлевать свое эго – и это ты будешь делать с помощью воображения. Когда ты одинок, ты создашь воображаемое "ты" и начнешь грезить о своей любимой, о друге, о матери и отце, о том и этом, о тысяче и одной вещи. В уединении ты будешь чрезмерно много думать, — больше, чем это было, когда ты был в толпе. По сравнению с людьми из толпы, в уединении ты будешь болтать в уме еще больше, чем это было в толпе. Твоя болтовня будет непрерывно продолжаться, ты будешь обдумывать и повторять одни и те же мысли каждый день, ты станешь более чувствительным к этой дисгармонии. Это будет происходить потому, что любое мышление является диалогом. Язык – это социальная деятельность, и поэтому ум особенно активен, когда общается с другими. В обществе, болтая с другими людьми, ты расслаблялся, и поэтому большая часть потока мыслей выходила наружу. Но когда ты один, нет двери для того, чтобы поток твоих мыслей мог выбраться наружу. Теперь, когда двери закрыты, этот поток будет продолжаться у тебя в голове, он будет вращаться внутри тебя кругами и создавать внутреннее говорение, внутренний диалог. Много раз будут моменты, когда мышление будет происходить с огромной скоростью, придут мгновения, когда ты почувствуешь, что сейчас взорвешься, когда ты почувствуешь, что сходишь с ума; тебя охватит безумие.
Внутреннее говорение – это способ по-прежнему ви¬сеть в прошлом, это способ, которым ты продлеваешь свое эго, свою старую самость. Ум будет пытаться держать тебя в плену старой реальности. Ум будет преследовать тебя, ум будет мучить тебя. Ты будешь пытаться медитировать, но мысли не перестанут течь. В твоих сновидениях перед тобой предстанут лица – они будут притягивать тебя к себе. Ум будет пытаться делать свое дело всеми возможными способами. Он будет творить фантазии, мечты, сновидения; он будет создавать все виды обольщений, соблазнов. Он будет говорить тебе: «Вернись, в мир». Он будет подавлять тебя: «Ты дурак – весь мир наслаждается, а ты сидишь в одиночестве. Ты сумасшедший! Вся эта религиозная начинка – обман, вернись обратно. Посмотри, весь этот мир вполне душевно здоров и наслаждается жизнью». Ум нарисует такие прекрасные картины наслаждающихся жизнью людей, и весь мир станет для тебя еще более привлекательным, чем прежде. Все, что ты оставил, будет тянуть тебя назад.
Ум будет следовать за тобой, как тень. Так что тебе будет не просто, это никогда и ни для кого не было просто. Будет долгая борьба, чтобы снова и снова делать себя осознающим; снова и снова быть свидетелем, наблюдателем. В этом заключается основная борьба. Она происходит потому, что ум – это механизм привычек, механизм упорства. В одиночестве ум будет чувствовать себя, как в аду. Будь бдителен, и постоянно осознавай, что все это – дело ума, что ум обязан делать все это.
Быть одному трудно. Когда ты один, ты сразу же начинаешь что-то делать. Ты начинаешь читать, или смотреть телевизор – ты должен что-то делать. Почему? Потому что в тот момент, когда ты один, твоя личность расплавляется. Ты больше не уверен в том, кто же ты: ты просто распадающаяся личность, растворяющаяся личность. Одиночество становится зеркалом. В одиночестве все ложное уходит. А ложное – это великий вклад; ты так много вложил в него, ты так много ухаживал за ним. Все твои надежды связаны с ним, поэтому, когда ты начнешь растворять себя, ты будешь чувствовать страх, дрожь, испуг. Ум будет встревожен: «Что же ты делаешь с собой? Ты разрушаешь всю свою жизнь, всю структуру жизни».
Будет страх. Ты должен будешь пройти через глубочайший из страхов – через страх растворения эго, растворения образа, растворения личности.
Это смерть, поскольку ты не знаешь, проявится ли из этого новая жизнь; в течение всего этого процесса ты знаешь только смерть. В течение этого процесса ты просто умираешь. Ты в состоянии чувствовать только смерть. Ты подобен ребен¬ку, который вот-вот должен родиться, который еще в утробе матери. В течение девяти месяцев он жил вполне определен¬ной жизнью, в комфорте, в удобстве. Ему, в действительнос¬ти, никогда не будет столь комфортно. В утробе матери так удобно, так тепло. Он может жить совершенно безответствен¬но; ему не нужно ходить на работу на завод или в учреждение. Он просто получает все готовое — никакого беспокойства, никакого страха, никакой ответственности. Он просто отды¬хает, спит двадцать четыре часа в сутки.
Затем внезапно наступает момент, когда он должен родиться. Ребенок начинает бояться, потому что он видит только то, что его жизнь рушится — та жизнь, которой он жил все эти девять месяцев. Он не в состоянии увидеть другую жизнь — жизнь открытого неба, жизнь огромных возможностей. Как он может видеть ее? Он не имеет о ней никакого представления и поэтому не может видеть ее.
Он может видеть только одно: что жизнь, которой он живет, будет разрушена. Рождение в виде ребенка ему кажется смертью. Он боится, он дрожит, он не желает расставаться с утробой.
То же самое происходит и тогда, когда ты приближаешься к другому рождению — к возрождению сознания. Но ты знаешь только свою жизнь в утробе общества: жизнь рынка, жизнь семьи, жизнь денег, жизнь амбиций, жизнь желаний, жизнь тела — ты знаешь только это. Обще¬ство удобно и комфортно – оно  оказывает транквилизирующий эффект, дает тебе своего рода сон. Так ком¬фортно, быть приспособленным, и все удобно и под рукой.
Когда ты меняешься и движешься один, ты покидаешь все удобства, весь комфорт, все, что могло дать тебе общество. Все, что ты так сильно ценил, отбирается у тебя – твоя личность, твои идеи, все, что ты считал прекрасным. Все оставляет тебя. Ты обнажаешься. Все роли и одеяния отбираются прочь. В течение этого процесса будет страх. Этот страх – основное, необходимое, неизбежное, - через что нужно пройти. Не пытайся избежать этого, не пытайся сбежать от этого, поскольку всякое бегство приведет тебя обратно, ты снова вернешься к своей личности.
Тот, кто входит в глубокое безмолвие и уединение, просто должен жить страхом. Если приходит дрожь, дрожать. Если есть внутренний страх, и ты трясешься от него, так трясись. Не делай ничего. Не избегай ничего. Позволь страху быть. Он пройдет сам собой. Когда страх будет оставлять тебя, ты будешь дрожать. Это естественно, поскольку из каждой клеточки тела и ума освобождается некоторая подавленная энергия, обычно загнанная вовнутрь. Будет дрожь и тряска; будет совсем как при землетрясении. Вся душа будет потрясена этим, но пусть так будет. Не пытайся что-либо делать, поскольку все, что ты будешь делать, снова будет подавлением. Просто позволь страху быть. Что бы ни происходило, пусть так и будет. 
Христианские мистики назвали это «темной ночью души» – время перед восходом солнца. Искусственное освещение выключено. Ночь станет очень темной. И чем темнее ночь, тем скорее будет утро. Каждому утру нужно лоно темной ночи, ночь готовит почву для утра. Твое беспокойное состояние – это лоно.
Если в течение трех месяцев ты можешь быть в полном уединении, в полном безмолвии, не сражаясь ни с чем, позволяя быть всему, что бы то ни было; тогда в эти три месяца все старое уйдет. Но секрет в том, чтобы позволять этому быть, как бы то ни было страшно, болезненно, как бы то ни было опасно, смертельно. Будет много моментов, когда ты почувствуешь, что сойдешь с ума, если не будешь делать чего-нибудь, и непроизвольно ты начнешь что-то делать. Ты будешь знать, что ничего сделать нельзя, но ты не сможешь контролировать себя и начнешь что-нибудь делать.
Это тебе не поможет, это просто отвлекает твой ум, и ты хорошо себя чувствуешь. Все то же самое, ничего не случилось. Страх тот же, но теперь ты чувствуешь себя защищенным, теперь ты что-то делаешь. Ты можешь начать распевать мантру. Это придаст тебе силы. Но такая сила опасна, такая сила снова станет проблемой, поскольку она может стать твоим старым эго. Ты снова оживляешь свое эго.
Оставайся свидетелем и позволяй случаться всему тому, что случается. Чтобы пройти через страх, нужно встретиться с ним лицом к лицу. Чтобы перешагнуть через боль, нужно встретиться с ней лицом к лицу. И чем более подлинной является эта встреча, чем более она лицом к лицу, чем больше ты смотришь на вещи, как они есть, тем скорее случится то, что должно случиться.
Но для этого тебе потребуется время и только потому, что твоя подлинность не является интенсивной. Это может занять у тебя три месяца, три года, три жизни – все зависит от интенсивности. На самом деле, и трех минут может быть достаточно – и трех секунд может быть достаточно. Но тогда ты должен будешь пройти через потрясающий ад, испытывая при этом такое напряжение, которое вряд ли сможешь вынести, вряд ли сможешь выдержать. Если человек может встать лицом к лицу со всем, что спрятано в нем, тогда это спрятанное проходит, и если оно проходит, вы становитесь иными. Ведь все, что покинуло тебя, было раньше твоей частью, а теперь не является таковой.
Ничего не делая, лишь участвуя как свидетель, встречаясь без напряжения лицом к лицу со всем, что бы ни происходило, не делая ни малейшего усилия, просто разрешая всему этому быть... оставайся пассивным, и пусть это проходит. Когда ты что-нибудь делаешь, ты это самое и портишь своим вмешательством. Не нужно ничего делать.
Кто будет вмешиваться? Кто боится? Будет вмешиваться та же самая болезнь. Будет вмешиваться то же самое эго, которое должно быть оставлено.
Когда ты расслабляешься в одиночестве, все, что ты подавлял, все, чему вы не позволял подняться к созна¬нию, все, чего ты избегал, — устремляется на тебя.
Придет много мыслей о прошлом и о будущем. Вначале будет хаос. Надо просто расслабиться и наблюдать хаос. Не надо тревожиться — это естественно. Твое подсознание накопило весьма дурной запах. Оно подобно комнате, не проветриваемой много дней. Когда ее открывают, начинает выходить дурной запах. И если продолжать держать ее открытой, будет течь свежий воздух, и дурной запах совсем уйдет.
Ни¬чего не делай. Просто наблюдай. Словно птицы летят по небу, а ты глядишь, лежа на траве. Птицы летят по небу, облака ползут медленно, лениво. Мысли тоже, как облака, желанья — как птицы. Будь наблюдателем.
Облака идут по внешнему небу, а мысли — по внутреннему небу. Ну и пусть. Расслабься. Дремай. Пусть будут. Хочешь смотреть – смотри. Не хочешь смотреть — дремай. Но ничего не делай, просто дрейфуй. Придет день, когда небо станет совершенно чистым. Тогда все будет в настоящем.
Не пытайся быть в настоя¬щем; просто будь в хорошо – как – есть. Не думай о том, что дол¬жно быть и чего не должно быть в хорошо – как – есть. Хорошо – как – есть может быть только безусловным. Ты просто рас¬слабляешься; теперь что бы ни было, пусть будет. А если ничего не будет, то тоже хорошо.
Хорошо – как – есть это хорошо – как – есть.  Нет ни одной мысли о том, что должно быть. Если наваливается прошлое — пусть наваливает¬ся, если нахлынет будущее — пусть нахлынет. Не надо беспо¬коиться о том, чтобы быть в настоящем. Просто расслабься и жди.
Не будь делателем; пусть это будет состраданием  самому себе. Не делай ничего, потому что с фальшивым умом, с запутанным умом все еще больше запутывается. С запутанным умом лучше подождать и ничего не делать, чтобы исчезла путаница. Тебе нужно только глубокое терпение. Не торопись. Не спеши; не пытайся что-нибудь делать. Просто жди! Жди в тотальном недеянии, в пассивности. Если ты умеешь ждать, произойдет трансформация. Само это ожидание является трансформацией.
Жди терпеливо — чем глубже ожидание, тем скорее приходит желаемое. Ты посадил зерно, а теперь сядь в тень и наблюдай за происходящим. Зерно проклюнется, прорастет, но ускорить процесс роста ты не в силах. Всему требуется время. Делай то, что ты должен делать, а результаты предоставь Богу.
В жизни ничто не проходит даром, особенно шаги, сделанные в сторону истины.
Каждая религия и говорит, что надо искать уединения, искать уединенности, чтобы хотя бы на время ты мог оставить общество и все, что общество дало тебе, узнать себя таким, какой ты есть, встать непосредственно лицом к самим себе.
Махавира двадцать лет прожил один в лесу. На протяжении этих дней он не разговаривал, поскольку в тот момент, когда ты начинаешь говорить, ты движешься к обществу. Язык – это общество. Махавира оставался полностью молчаливым, он не разговаривал. Чтобы оставаться одному, он уничтожил главный мост между собой и обществом. Когда человек не разговаривает, он уединен, глубоко уединен; у него нет способа двинуться к другим людям. На протяжении двадцати долгих лет он жил один, не разговаривая. Что он делал? Он пытался найти, кто же он. Лучше снять с себя все ярлыки, лучше уйти прочь от других, чтобы не было потребности ни в каком социальном образе. Он разрушал социальный образ. Он отталкивал от себя все отбросы, которые дало ему общество; он пытался стать полностью обнаженным, безо всякого имени, безо всякой формы.
Махавира отправился в уединение, чтобы быть самим собой без страха перед кем-либо. Поскольку ему не нужно было показывать кому-либо свое лицо, он мог отбросить все маски, все лица. Тогда он мог жить в уединении совершенно обнаженным, как есть, под звездами, у реки, в лесу. Никто не судил его, никто не говорил ему: «Вам не разрешается быть таким. Вы должны вести себя так-то. Вы должны быть таким-то».
Общество – это обман. Оставить общество означает оставить ситуацию, когда подавления неизбежны. Нагота означает быть, как есть, без каких-либо ограничений, без сдерживания. Когда Махавира отправился в безмолвие, в одиночество, он сказал: «Если я не найду себя - не то «я», которое дали мне другие, но то «я», с которым я родился, - я не вернусь в общество. Если я не узнаю, кто я есть, я не вернусь в общество. Если я не встречусь лицом к лицу со своей реальностью, если я не натолкнусь на существенное, неслучайное в себе, я не заговорю, поскольку говорить – бесполезно». Язык – это случайность. Безмолвие существенно; твой язык случаен. Твоя душа существенна; твоя самость случайна.
Если ты хочешь расти, то тебе нужно отправиться куда-нибудь, на некоторый определенный период, в одиночество – подальше от толпы, подальше от всех связей с миром, отношений с миром, подальше от объектов мира. Найди себе такое место, где бы ты мог не испытывать возмущений от других, от толпы, где бы ты мог быть совершенно один, потому что шум толпы будет постоянно беспокоить тебя. Толпа будет тянуть тебя обратно на свой уровень, и это будет раздражать тебя.
В толпе ты никогда не чувствуешь себя как дома. На рынке ты чувствуешь внутреннее беспокойство. Вся атмосфера рынка антимузыкальна; здесь нет гармонии, это хаос. А внешний хаос вызывает внутренний хаос.
Пойди в сумасшедший дом и будь с сумасшедшими несколько часов, и ты заметишь: ты начнешь чувствовать, как что-то становится сумасшедшим внутри тебя. Пойди в больницу и просто побудь там с больными несколько часов, ты начнешь чувствовать тошноту, проникающую в тебя, нечто болезненное. Ты не болен; ты не был болен, когда входил в больницу. Что произошло? Болезнь, пронизывающая все вокруг тебя, вызывает соответствие внутри тебя, поскольку внешнее и внутренне не разделено; это части единого целого. Внутреннее — это внутреннее внешнего, а внешнее — это внешнее внутреннего. Их нельзя разделить – одно влияет на другое. Гармония вокруг вас может пробудить гармонию внутри вас. Если внешнее гармонично, внутреннее начинает подчиняться ему.
Такой как сейчас, ты подвержен возмущениям, ты слаб, тебе нужна защита. Ты еще не уверен в себе. Ты не можешь пойти на искушение; ты должен защищать себя в уединенном месте, где ты можешь расти и становиться сильнее. Поэтому вначале лучше быть совершенно одному, в естественном окружении, быть в гармонии с самим собой. 
Все религии говорят, что человек, чтобы познать себя, должен отправляться в уединение. Не нужно оставаться там навсегда, но побыть там некоторое время необходимо. Продолжительность этого периода зависит от тебя. Но пока ты не дойдешь до точки, в которой сможешь сказать: «Теперь я познал существенное», – тебе настоятельно необходимо побыть в одиночестве.
Быть одному – это основное, фундаментальное, таким является твое существо. В чреве матери ты был наедине с самим собой, ты был глубоко в себе. Ты не знал никого другого, никто не тревожил тебя, никто не вмешивался. Не было конфликтов, во всем был мир и покой. Было безмолвие, не было никакого языка. Ты не осознавал это состояние, но оно глубоко запечаталось в тебе, оно есть и спрятано в подсознании. Эту санскару, это запечатление ты несешь в себе.
Это основная реальность, ты был такими до того, как вошел в общество, и это снова станет реальностью, когда ты уйдешь из общества и умрешь. Ты снова будешь наедине с самим собой.
Между этими двумя точками одиночества твоя жизнь заполнена многими случайными событиями. Вокруг этой уединенности происходят многие вещи: ты женишься, тебя становится двое, затем у тебя появляются дети и тебя становится много. Постоянно что-то происходит, - но лишь на периферии твоей жизни. В центре, в глубоко залегающем слое ты остаешься один. Вот твоя реальность. Можешь называть ее своей атмой, своей сущностью. Эта сущность извлекается в глубоком уединении. 
Эта уединенность находится под суматохой событий. Она проходит сквозь тебя совсем так же, как нить проходит сквозь ожерелье. Бусинки видны, а нить – нет. Но бусинки висят на нити, бусинок много, а нить одна. Нить – реальность, а бусинки – лишь события, нанизанные на нее. И ты будешь испытывать муку, ты будешь страдать, если снова не проникнешь к этой основной нити.
У тебя есть история – эта история случайна. Ты родился в определенный день, у определенных родителей, ты получил определенное воспитание. Затем ты получаешь некоторую профессию, ты влюбляешься в женщину. И если из-за этих событий ты забудешь себя, то упустишь саму цель твоего пребывания здесь. Тогда ты потерял себя в этой жизненной драме, в этих спектаклях, и забыл актера, который лишь играет в них роль. Твоя история – это случайная игра, но твоя природа не случайна.
Эго – это часть общества. Эта часть укоренена в обществе; она не может жить без общества. Ты должен или оставить эту часть общества, или создать новое общество, в котором эта часть может жить, потому что эго всегда проявляет себя при общении. Но когда ты находишься в одиночестве, эго будет продолжать упорствовать и сопротивляться, для эго одиночество никогда не бывает радостью.
Ты можешь создать альтернативное общество – это один из величайших трюков ума. Двадцать людей, которые думают, что хотят жить в уединении, могут создать монастырь – тогда альтернативным обществом станет этот монастырь. Они уходят от общества, но создают при этом другое общество, поэтому в своей основе ничего не меняется. Они остаются теми же самыми. Скорее напротив, они могут стать более эгоистичными, поскольку теперь они – немногие избранные, отборные. Они оставили мир, но создали при этом другой мир, снова возвращается прежний стиль отношений. Снова есть руководитель, снова есть ученики, снова есть учитель, возвращается вся иерархия и все остальное, хотя и в миниатюре. Снова будут хорошие ученики, плохие ученики, будут успевающие и неуспевающие... так что все то же самое. В маленькой группе проявляется все общество.
Сейчас такое происходит. Большое число молодых людей оставляют общество, поскольку они чувствуют, что общество загнивает, приходит в упадок, умирает; они чувствуют, что общество в таком упадке, что его нельзя изменить. Это новое дело. Молодые люди всегда думают, что общество загнивает, но они при этом думают, что его можно изменить, трансформировать, и поэтому нужна революция.
Ты можешь создать альтернативное общество с полностью противоположными правилами, но разницы не будет – твое эго снова находит себе пищу. Есть то же самое осуждение и то же самое одобрение. Твое эго пересажено, для него сформирована новая почва.
Только на последней стадии общества или цивилизации происходит такое – люди начинают думать, что ничего нельзя сделать, что революция – это чепуха, что общество настолько мертво, что никто не может оживить его, никто не может изменить его. С ним ничего нельзя сделать, дом в огне – поэтому просто беги из горящего дома. Нужно просто отбросить общество.
Быть в уединении означает не создавать альтернативного общества. Просто уходи от общества, и тогда все, что дало тебе общество, исчезнет. Все это может существовать только в среде, в социальной среде, оно не может существовать вне нее. Ты должен отбросить эту среду. Будет больно, ведь ты так хорошо отрегулирован для жизни в этой среде, все так хорошо организовано. Быть отрегулированным — это так комфортно, так привычно. Когда ты изменяешься и движешься один, ты оставляешь все удобства, все привычное, все, что может дать тебе общество.
Когда общество что-то дает тебе, оно же и забирает что-то от тебя: твою свободу, твою душу. Это обмен – и когда ты пытаешься получить свою душу во всей ее чистоте, тебе нужно прекратить торговаться. Будет болезненно, но ты должен пройти через это. Общество не так болезненно, как одиночество, общество успокаивает, общество привычно, удобно. Но оно погружает тебя в сон. Если ты уходишь от него, обязательно будут неудобства. Будут все виды неудобств. Нужно перестрадать все эти неудобства с полным пониманием того, что они — это часть уединения, часть восстановления себя.
Это тапас, это аскетизм. Ты выйдешь из него новым, с новой силой, с новой славой и чувством собственного достоинства, в новой чистоте и невинности.
Проводя исследования на животных, ученые пришли к одному фундаментальному закону. Они говорят, что вокруг каждого животного есть определенное пространство. Животные создают свою территорию многими средствами: звуком, пением, запахом тела. Животное никому не позволяет вторгаться в него, поскольку в тот момент, когда кто-то вторгается в него, животное чувствует стесненность, сдавленность.
Ты мог видеть, как собаки мочатся повсюду. Собака бежит и мочится на этот столбик и на тот столбик. Она не мочится в одном месте – зачем? Собака создает территорию. Ее моча имеет определенный запах, и этот запах отмечает территорию. Никто не должен заходить на нее, это опасно. Она живет уединенно на своей территории, она – хозяйка этой территории.
Ученые пытались сажать многих животных в клетки, в которых обеспечивались все их потребности – лучше, чем они обеспечивают себя сами в лесу. Но они сходили с ума, поскольку у них не было пространства. Когда вокруг них кто-то есть, они чувствуют напряжение, страх, готовность к борьбе. Эта постоянная готовность к борьбе создает такое напряжение, что они сходят с ума. Животные даже совершают самоубийство, поскольку давление становится слишком большим.
У животных развивается множество ненормальностей, каких не бывает в дикой природе. Обезьяны в диком состоянии ведут себя совершенно по-другому. Посаженные в клетку в зоологическом саду, они ведут себя совершенно ненормально. Сначала думали, что это их рабство порождает такие проблемы. Теперь известно, что рабство здесь ни при чем. Если обезьянам в клетке предоставить столько пространства, сколько им нужно, они счастливы. Тогда проблем не возникает. Им присуще определенное ощущение пространства. Когда кто-то внедряется в это пространство, в их уме нарастает давление. В их уме возрастает напряженность; они не могут правильно спать, они не могут правильно питаться, они не могут любить.
Благодаря этим исследованиям ученые говорят, что все человечество сходит с ума и становится безумным из-за перенаселенности. Так велико давление, ты никогда не остаешься один: в поезде, в автобусе, в учреждении, повсюду толпы и толпы. Человеку тоже нужно определенное пространство, чтобы быть одному. Но нет места, ты никогда не остаешься один. Когда ты приходишь домой, там жена, дети, постоянно приходят родственники, гости. Ты уже обезумел оттого, что вокруг тебя все так сдавливает. Ты никому не можешь сказать: «Оставьте меня одного». Если ты скажешь жене: «Оставь меня одного», – она разозлится: «Что ты имеешь в виду?» Она ждала тебя весь день!
Для расслабления уму необходимо пространство. Когда ты находишься в одиночестве, вокруг тебя есть пространство. Давление толпы, давление со стороны людей исчезает. Ты будешь спать более глубоким сном. По утрам ты будешь пробуждаться совершенно по-другому. Ты почувствуешь свободу. Нет внутреннего сдавливания. Ты почувствуешь себя освобожденным, лишенным оков.
Но в одиночестве ты будешь чувствовать также и свою бесполезность. Из-за привычек, из-за выработанных шаблонов жизни, ты почувствуешь бесцельность и бессмысленность своего существования. Всю свою жизнь ты что-то делал для других. В одиночестве же ты не сможешь ничего делать, потому что об этом никто не узнает, никто не увидит, что ты делаешь, никто не оценит этого. Ты почувствуешь бессмысленность и бесполезность своей жизни.
Ты настолько привязался к людям, что через некоторое время в тебе возникнет желание снова вернуться в общество. Но почему ты не можешь жить без общества? Потому что тебе необходимо быть нужным, в тебе есть глубокая потребность быть нужным. Если ты никому не нужен, ты чувствуешь себя бесполезным, бессмысленным. Если ты кому-то нужен, этот человек придает тебе важность; ты чувствуешь себя важным.
В тебе есть глубокая потребность в том, чтобы в тебе нуждались. Кто-то должен в тебе нуждаться, иначе у тебя нет никакой почвы под ногами. Даже если кто-то с тобой ссорится, это приемлемо, это лучше, чем быть одному, потому что по крайней мере кто-то уделяет тебе внимание – враг... ты можешь о нем думать. Ты влюбляешься, говоришь "Я тебя люблю", но в глубине сердца ты хочешь быть любимым. Эго хочет быть любимым, потому что ему нужна пища. Ты любишь, чтобы стать нужным человеком.
Твой смысл приходит от других. Когда ты один, весь твой смысл начинает исчезать. Поэтому ты всюду ищешь глаза, которые могут придать тебе смысл. Пойди и купи что-нибудь в магазине; по крайней мере продавец даст тебе смысл... Он улыбается и приветствует тебя, он принимает тебя как желанного гостя. Ты чувствуешь себя комфортно, ты кто-то, и есть люди, которые от тебя зависят; этот продавец от тебя зависит. Или ты гуляешь с красивой и дорогой собакой, ты выпрямляешься, у тебя поднимается настроение, ведь у тебя красивая собака и проходящие мимо люди, похоже, завидуют тебе, а значит, придают смысл.
Когда на тебя смотрит женщина, она придает тебе смысл, ты становишься важным, осмысленным, уникальным. Ты влюбляешься, любовь дает столько сияния; любовь дает тебе столько жизни и сил. Если ты можешь завоевывать новую женщину каждый день, ты чувствуешь себя очень, очень осмысленным, ты чувствуешь себя завоевателем. Но это не любовь и не секс, это – потребность эго.
Потребность эго – завоевывать, чувствовать себя нужным каждый день новому новой женщине, новым людям. Добившись успеха, ты чувствуешь себя счастливым, потому что ты не обычный человек. Это политика – чувствовать себя нужным. Потребности и страсти эго делают тебя сумасшедшим, но никогда не могут удовлетворить тебя.
В одиночестве ты становишься никому не нужным: никто не обращает на тебя внимания; есть ты или нет, это не имеет значения. Ты начинаешь сжиматься. Ты движешься в мир несущественности, становишься никем.
Если ты собираешься испытать это безумие одиночества, то отбрось идею о пользе. Будь бесполезным. Только тогда ты сможешь быть один. Понятие полезности навязано твоему уму обществом. Общество говорит: «Будь каким-нибудь образом полезен, не будь бесполезен». Общество все время проповедует, что полезность – это цель жизни, назначение жизни.
Полезность – не цель. Ты вынужден жить в обществе, быть полезным ему, но ты должен при этом сохранять способность в любой момент стать бесполезным. Эту способность нужно постоянно поддерживать; иначе ты станешь вещью, а не личностью. Поэтому, когда ты отправляешься в уединение, будь с самого начала готов быть бесполезным, не печалься об этом.
Ум постарается убедить тебя в том, что ты понапрасну теряешь время. Ум – это великий спорщик, и он предоставит тебе прекрасные аргументы. Но не слушай его. С самого начала приготовься к тому, что: «Я собираюсь понапрасну тратить время. Я не буду приносить никакой пользы. Я буду просто пребывать здесь».
Не поддерживай связей с миром. Мир продолжает функционировать. Он всегда в проблемах, он всегда был в проблемах и всегда будет в проблемах. Это способ существования мира. Поэтому не пытайся стать великим преобразователем мира, революционером, мессией. Просто будь самим собой, совсем как скала, дерево или река – без какой-либо пользы! Подготовься по-настоящему к тому, чтобы быть бесполезным, иначе ты не сможешь быть в уединении, ты не сможешь быть уединенным.
Когда ты познаешь глубину уединения, ты можешь вернуться в общество. Ты должен вернуться, поскольку уединение – это не стиль жизни, это лишь тренировка. Это лишь глубокое расслабление, нужное для того, чтобы сменить перспективу. Это выход из шеренги общества для того, чтобы посмотреть на себя, кто ты есть. Ты выходишь лишь на время, для того чтобы получить перспективу, увидеть дистанцию, увидеть, кто ты есть, и что общество сделало с тобой. Когда ты выходишь из шеренги общества, ты приобретаешь возможность взглянуть на это получше. Ты можешь наблюдать, ты можешь стать свидетелем.
Уединение – не стиль жизни. Тебе не нужно становится отшельником. Просто иногда уходи из общества, расслабляйся, будь бесполезным, будь один, будь независим, свободен от мира, будь частью природы – и ты обновишься, ты переродишься. Тогда возвращайся и снова отправляйся в общество, в толпу, и постарайся внести эту красоту, это молчание, которое случилось с тобой, когда ты был один. Теперь неси эту красоту, не теряй контакта с ней. Отправляйся глубоко в толпу, но не становись ее частью. Пусть эта толпа будет вне тебя – ты всегда остаешься один.
Когда ты обретешь способность оставаться один в толпе, вот тогда ты достиг настоящей уединенности. Вернуться назад на рыночную площадь, в магазин, в учреждение, в семью, и остаться при этом одному – вот настоящее достижение. Теперь изменилось качество сознания.
Поэтому оставайся уединенным в толпе. Толпа будет там, вовне, но не позволяй ей входить внутрь. Защищай все то, что ты приобрел, не позволяй, чтобы оно было разрушено. И всякий раз, когда ты почувствуешь, что ощущение приобретенного притупилось, что ты упускаешь его, что общество его разрушает, что вокруг тебя накапливается пыль, что свежая весна более не является свежей, что она загрязнилась, – тогда отправляйся в одиночество снова. Выйди из общества, чтобы обновить приобретенное, снова оживить его. После этого возвращайся и отправляйся в толпу. И наступит момент, когда первоначальная весна останется свежей, и никто не сможет загрязнить или отравить ее. Тогда не будет нужды отправляться куда-либо.
Отречение – это переходная фаза. Отречение – это средство. Есть моменты, когда ты должен отречься, точно как когда ты болен, доктор говорит воздержаться от еды, соблюдать пост. Отрекись от еды, но как только выздоровеешь, наслаждайся ею снова – даже больше, чем было.
Пост – это переходная фаза. Не становись монахом, не отправляйся в монастырь, чтобы остаться жить там навсегда. Если ты навсегда останешься жить в монастыре, ты никогда не узнаешь, достигли ли ты сам того, чего достиг, или это всего лишь то, что дал тебе монастырь. Тогда это случайно, не существенно.
Существенное требует испытания. Существенное должно быть противопоставлено обществу; его нужно испытать. И если оно не сломается, если ты можешь полагаться на него, если ничто не может изменить его, тогда оно становится твоей кристаллизацией.