Ната надеюсь в своей фантазии, навеянной картинами, и общением с тобой, я ничем не обижу тебя.
Это маленький набросок, я просто  тебя поселила в мир моих фантазий.

Наконец –то забрезжил просвет и  я выбрался  на поляну. Тут я и увидел её. Она сидела на самом краешке земли, свесив ноги и улыбаясь, каким-то своим мыслям. Маргаритки с блестящими , змеиными стебельками затеяли свору , недалеко от её пальцев. Она захватила крайний цветок, немного вялый и сонный. Он свернулся калачиком у неё на ладони. Она слегка коснулась его губами и цветик ожил, встрепенулся и расправил лепестки , как воробей, перья в пыльной лужице. Выпятил стебель и приготовился тоже ринуться в бой. Но свора закончилась и теперь бывшие враги объединились, оплели её колени, и хихикали перешёптываясь о неловком пионе. Розовый и надутый как индюк, он стоял в стороне покачивая , пышной головой. Она пощекотала пальчиком его  розовую шевелюру.  Маленький индюк высокомерно фыркнул и отвернулся, слегка шлёпнув её чуть ниже спины веточкой с ещё нераскрывшимся братом-бутоном. Наглец.
Я медленно приближался, боясь спугнуть такую удачу. Встретить именно такую девушку –странницу живущую во всех мирах, большая редкость.
Ливнем набросился дождь. Я сел рядом. Тронул быстро намокшие прядки волос, пытаясь разглядеть лицо. Она не шевельнулась, продолжая думать о своём,  грустно улыбаясь.
Кожа бледная, под глазами бессонные ночи залегли птичками-синичками. Она странная, неуловимая, как утренний туман над рекой. . Это хранительница семейных очагов и , именно она делает любовную тоску, нежной грустью. Именно она даёт жизнь и связывает её с жизнями других людей. . Она часто печалится, потому что как эмпат впитывает в себя всю тоску и боль окружающих. Она всегда готова придти на помощь, часто не в силах отказать просящим, слишком много вбирает в себя горечи людской и тогда теряет собственные силы, забывает своё имя. Она может погибнуть, если кто-нибудь не найдёт её и не поможет перейти  в место встреч, где всегда ночь, звездное небо и огромный костёр до самого неба. Никто не знает дороги к этому месту, но чтобы помочь, нужно знать имя девушки-странницы.
Я осторожно взял её руку, согревая дыханием каждый пальчик. Моя мать когда-то рассказывала мне о таких девушках. Я знал, что нужно сделать и тихо зашептал ей на ушко старинные слова на давно забытом языке.  Наконец её рука согрелась, и она разжала ладонь, там, где у людей линии жизни, у неё светилось солнце, маленькое и очень живое. Она подняла вторую руку и я увидел на второй ладони дубовый листок. Ладони сомкнулись, и девушка засветилась, дождь отпрянул. Часть света коснулась меня.  Я ощутил, как возвращаются силы, и отступает тоска. Как наполнятся верой и  любовью моё сердце. Это было поистине удивительное чувство. Она смотрела на меня  лукаво улыбаясь. Ещё секунда и я услышал удивительно мелодичный голос «Илания».
В тот же момент на меня снова набросился дождь, но уже не такой ледяной.  Я подставил лицо под  упрямые струи и засмеялся. Я знал, всё будет хорошо, у меня хватит сил вернуть свою любовь, а  призрачная девушка  уже танцевала с подругами у костра, утопая босыми ногами в нежности луговых трав и только браслеты на щиколотке позвякивали в такт её движениям..

самой себе. Иногда я когда я чувствую себя беспомощной, мне проще опуститься, так легче переносить какие-то вещи.

Нет, я понимаю у человека вся душа душа разорвана. Мне его жаль до слёз. куда мне до его страданий. Да и как я могу реагировать? Только сожалеть, он же образец последнего романтика, мужчина с большой буквы "М". Да гордиться нужно что такой человек вообще почтил своим присутствием форум.
Я абсолютно серьёзна, ни тени иронии или сарказма.

Поддерживаю на все 300%. Абсолютно гениальная идея!!!!! Я всей душой !!! Просто вылезать не буду, чтобы помочь такому "человечеще"

А мы можем и ему там маленькое местечко отвести, он же только зимний, не круглогодичный.

Я тоже)))) Самое смешное они на пару уже не первый раз так нажираются, до колик желудочных, хотя одна как титаник, а вторая как глиста)))) Я чуть не умерла со смеху пока слушала страдания и как их мучили и ругали))))
Так эти курицы, ещё отметить свою выписку решили)))
Я думаю это какое-то пищевое расстройство на нервной почве и оно началось как почему-то как доллар начала расти. Пипец, что у людей в голове))) Но они обе в принципе как индейцы в зарослях укропа, про них можно писать и писать, я только к сожалению не обладаю таким чувством юмора.

Черно-белый поединок.

Когда-нибудь тебя перестанет злить моё молчание. Станет понятно, это обычное бессилие. Мне больше нечего тебе сказать. Я только наблюдаю. Смотрю на тебя, и хочется взвыть от определённости. Теперь ты бьёшь копытом, рвёшься всё исправить, пытаешься удержать. Ты смотришь, но не видишь. Я ведь уже не с тобой. Я в стороне. Я на обочине пути, просто поддерживаю тебя, пока ты привыкаешь идти по жизни один, без меня.
Телефон корчится, злясь и ворча, на твои отчаянные смс-ки. Стоп. Я вижу. Я знаю. Всё пройдено. Я выучила урок с первого раза.
Побитой собакой догоняю собственную тень, подло удравшую в шальное прошлое, поджав хвост. Ты ещё не понимаешь, как это самому охотнику попасться в сети.
Старая ошибка на все времена. Когда же ты запомнишь «месть-блюдо холодное». Ну, зачем? Зачем прошломилый ты приволок на нашу кровать эту глупую девочку? Тебе её не жаль. Ты решил, что я буду бегать истеричной мартышкой и бросаться грудью на твою безразличную спину? Если бы…. Ты опоздал. Я уже застелила постель осенними листьями. Тебе не остановить мои пятнадцать сантиметров изумительного терракотового цвета. Они стучат в такт биения сердца милой глупышки. Всего несколько слов и она расслабиться. Ещё пара фраз на ушко и её губы такие сладкие и юные требовательно прильнут к моим. Её острые коготки перебирают тонкий шёлк в попытке добраться…… Я ещё помню о тебе. И да, я могу пригласить тебя к нам, но она будет против. О, как ты жесток. Это не может не восхищать. Тебе не жаль глупышки, не жаль её пьяной тени у меня под дверью. Разочарование? Да, это один из моих подарков. Это опыт. Так ходит фигура на доске, которую ты недооценил и раскрылся.
Что ж, давай, беснуйся, бей фейерверками окна. Пройдёт и это… У тебя ещё будет время нанести ответ. И возможно ты увидишь мои слёзы и будешь рад, наивно забыв о том, что плачу я только от оргазма. Вот такая миленькая особенность. А твои нейтральнополовые друзья, тщедушные наблюдатели, будут щериться в неистовом восторге. Зрители. Тебе так хочется сорвать аплодисменты. И я подыграю. Но…
Подожди, придёт время, ослабнешь и ты. Вот тогда они и высосут уже из тебя, остатки твоих жизненных сил. Нельзя доверяться тем, кто сам о себе ничего не знает. Это опасно.
И теперь, чтобы не сломать тебя, я отступлю и дам тебе победить.
Можешь праздновать победу.
В этом, шахматном поединке, из жалости ты сохранишь видимость проигрыша. Но победа твоя НЕОСПОРИМА, хотя и сладкая до горечи. Только горечь придёт позже в обрывках снов, в навязчивых воспоминаниях. Ты будешь идти по ночному городу, когда сотнями стеклянных искр лопнут фонари. В темноте, на снегу, блеснёт битыми осколками моё имя. Ты будешь долго перекатывать один из осколков на языке, глотая кровь. Напрасно. Твоя остывшая кровь не оживит меня.
Я же обдумывала каждый ход. Тонкими пальчиками двигала замысловатые фигурки на стальном каркасе. Их замысловатость очевидна, но не изменна. Каждая фигурка моё продолжение, мои тревоги, страхи, желания. Понимаешь? Намекни, ты понимаешь? Ну, хоть капельку? Чувствуешь? Я же так отчаянно хочу быть честной.
Ты же не пытаешься. Не хочешь. Ты есть. Выставил себя, окружив защитой-пешками. Это твой ягнёнок на заклание. Пешки будут рады умереть за тебя. И не только они. Жаль не всем выпадет эта честь. Но это не защита, это обман. Ты и я знаем, можно позволить себе стать на какое-то время жертвой, но это одна из многочисленных уловок охотника.
Меня будет трудно остановить. Опьяненный мнимой победой ты будешь бежать навстречу с острым клинкам пусть и навязанной игры. Ты заберёшь, вытянешь, самое терпкое, самое тонкое, самое пронзительно родное и обжигающее с мелкими бисеринками азарта. Но, высасывая мои грёзы, мои чувства, ты будешь отравлен. Убегая, отгрызёшь себе лапу и сбросишь хвост, потому что к тому времени вены уже скрутит тугими верёвками.
Твои пешки приготовят противоядие.
Я испугаюсь. Ты станешь собой. Сложишь доспехи и обнажишься раз и навсегда. Ты станешь ещё сильнее, хотя казалось бы куда …сильнее? Ты коллекционер силы, вот и возьмёшь мою тоже, я буду доброй, отдам не сопротивляясь. Это будет красиво. В твоё обнажённое тело врастут татуировками мои тайные желания, моя нежность смягчит кожу, и только слёзы-злости придадут взгляду дерзость и ранимость. Теперь охота будет пресыщать тебя, ты перестанешь быть разборчивым. Мясо станет пресным на вкус, так… слегка пригубить крови и то пока она ещё горячая. Тебя уже не будет среди нас. Ты больше не гурман. Легко оттолкнёшь меня, я не стану сопротивляться.
О, как я буду скучать. Ещё бы. Какое-то время обязательно буду. Но потом, когда моя кровь в тебе остынет, а новая не даст того, что тебе нужно, я начну забывать тебя. Наша связь ослабнет.
Мне нравился наш танец, замешанный на страсти, ненависти, желании и страхе, среди черно-белых клеток. Только, учти, нельзя забыть, и с этим придётся смириться. Твой первый шрам, особенный среди прочих. Поверь, это гораздо меньше, дырочки в сердце.

Я Злой Сегодня.
Злой. Чувствую Легкими Какой-то Тяжелый Воздух. Надрыв.словно Злой Чувак Копошится В Груди. Зашел Сюда.зашел И Сел. На Стул. Кинул Рюкзак В Угол. В Нем Мелкий Хлам. Уличный Мороз Отнял Мое Тепло. Меня Колотит. На Моем Капюшоне Еще Лежит Снег. Я Замерз.дай Мне Отогреть Пальцы В Твоих Ладонях. Черт. Шея Не Держит Тяжесть Головы. Надо Снять Ботинки. О Чертовы Март`ы,английский Башмачник Вколотил В Них Всю Дурь.

Да,так Немного Легче.
Джанга?
Я Встал И Шатаюсь.как Мерзко.ну Где Ты? Джанго. Я Упал. И Лежу. Я Тоже Хочу Захлебнуться В Твоем Пространственном Воображении. Посвяти Меня. Какого Черта? Кто Они Такие? Что За  Алекс? Что Им Нужно От Тебя? Так И Лежу Крестом. Дайте Брутальных Мастеров Жанра. Хардкора Дайте.включите Свои Рваные Ритмы. Джанго Ложись Рядом. Robert Flinn Где Твоя Банда? Играй М.т.ю.
Джанго Я Обниму Тебя, Вдохну Запах Твоего Тела, А Ты Будешь Шептать Мне Всякие Штуки. Вот Так И Пролежим, Пока Я Не Оттаю. Ну Все Реасе, Пошел В Буйство. Curt

Еще одна ночь в Бакхейвене не сулила ничего особенного ни хорошего, ни плохого. Над горизонтом по черному небу плыло теплое солнце, ветер шевелил зеленую травку, над домом еще более черным чем небо, кружились голодные некрофилы ,лениво оглашая окрестность не тревожным и не радостным криком. Привычная жизнь протекала в баре. Возле входа, у старой волчьей норы играли грязные карлики. Против окна стояли старые женщины и предлагали купить любовь. Сквозь их говор и крики слышался плачь. В момент пожелтевшие губы одной них прошептали:- Конец. Отошла. Померла... Медленно и тяжело упало на землю тело старой карги. Кособокий старик продавал свой глаз. Ради чего? Кто знает? Старику при больной жене и малом ребенке нельзя было сидеть на месте. В баре тихо... И народу полно. Бармен бакхейвенский шаман наряжался за рваным пологом. Он вынул из мешка огромный бубен, увесистую колотушку, потом отрезанную ногу, вытянул поясок с амулетами, ожерелье с колокольчиками, деревянных и костяных человечков, коротко опиленные оленьи рога. Он одевался а лицо его было нездешним, бледным, глаза ни на чем не останавливались с губ обильно стекала слюна. Его поджидала смерть. Он знал об этом. За стойкой сидит девушка. Линий почти не видно, только морозный рисунок. Рядом за заблеванным столом, в макинтоше засыпанным опиумом согнувшись курит силуэт. Не выпрямляясь, повернул голову, пустил дым в сальные волосы и тихо спросил:
- Плохо...Плохо тебе, ни с кем разговаривать не хочешь. Молчишь.
- Обрыдло.
- Послушай...
- Заткнись! Твою мать!
- Как хочешь
- Ты кто?
- Ник Кейв
- Что здесь делаешь?
- Экспериментирую с неграми. Скупаю их в цветочных магазинах. Бедные, совсем истощали. Эти цветочники заставляют их жрать герань.
Его взгляд задержался в пустоте. Потом крик:
- Камон, маза фака пора работать.
Обезжиренные негры залезли на подиум. Посыпался кашель треша. Совсем юный, в оливковом галстуке жалобно запел
....For all the times i`d be losing my mind
You molest and destroy just a five year
old boy
And you make me suffer mother fucker
Ripped my heart out
Innocence was lost....
-Умеют же твари когда хотят! - воскликнул он и кинул стакан в оркестр. Беззубый негр выронил лютню из рук, тело судорожно забилось.
Девушка опустила голову и закрыла глаза. Каннибал отодвинул тарелку с квашенной марихуаной.
- Пресно...Пресно. Трава сделает меня стерильным. Хочу мяса,- его глаза опутала паутина вен он набросился на девушку чтоб вырвать свежую печень.
-Вот и мне рука,- заворчал могильщик и вцепился зубами в ее запястье.
Сквозь окно просочился человек в красном домино
- Мне нечего терять, мертвые не живут,- и сделал шаг, чтоб овладеть ею.
Но, на все но есть свое но.  Подуло колючим зноем. Одноглазый каннибал перекрестился, проглотил свой глаз и сумрачно загоготал.
- Это он, это он, periculum in mora,- прошипел младший Черлз, но, не успел, захлебнулся мозговой костью.
Могильщик залился сухим лаем и упал под лавку. Девушка насторожилась.
Джа...-полувопрос, полуответ. Джа...-легкий запах надежды и отчаяния Бликса Баргельд хотел что-то сказать...как вдруг вошел ОН. Красные ветки, битые dr.martens, на шее тату ведьмы. Рядом идет его совесть, это девочка, она белая, ноги не касаются земли, над головой кружится нимб из рубиновых букв TABULA RASA. Она несет два толстых гана. ....Молчаливый стук затворов. Пули themidos сели в холодные трубы...
Первым умер старый негр. Пуля застряла в горле. Он закаркал на габонском наречие .... А е мем мем я вижу солнце... Его черные руки все еще пытались сжать контрабас на 3 ладу.... ....Последним умер шаман. Лицо шамана было красным, он метался по углам с вытаращенными глазами и вместо бубна бил в старый мешок. Умирая он проклинал, что приехал сюда работать. Долгий вдох. Пауза. Тяжелый выдох. Облако пара выкатилось из глотки.
- Я пришел за тобой, принес свежего пойла. Пойдем со мной!
- Куда ты собрался?
- На небо, на небо,- и улыбнулся .-Vae victis,- оставим их.

Скрипя колесом карлики катили алюминиевую бочку "2 блюда". -Наши йокширы будут сыты, будут сыты. Некрофилы сгорбились на ветках. -К.хра..Кра, какая сегодня жратва! Три тени вышли из дома и медленно удалялись. Назревал рассвет. Падал чёрный снег.

Твоя любящая

Он считал себя глубоко порядочным человеком , но к сожалению, только в глубине души. Когда-то он был героем, а теперь его жизнь прекратилась в обычную. Жена, дети, любовница, всё это отвлекало на какое-то время, но постепенно начинало раздражать, а вскоре и вовсе вызывало только одно чувство-  равнодушие.
Невыносимая тоска и скука поселились у него в душе. Ничего не трогало, не смущало, не оскорбляло и не радовало. Не зря умные люди говорят: лишишься горя, потеряешь и радость.
Люди окружающие Сергея  считали его уравновешенным и спокойным, он улыбался и думал «если бы это было так, мне на вас плевать , на всё плевать . Я умер»
Поздним вечером, когда дети уже спали, а жена всё никак не хотела ложиться, он выискивал причины, лишь не прикасаться к ней, не объясняться, не видеть слёз. Сергей брал бутылку пива и шёл на балкон. Он сидел тихо-тихо , бутылка пива грелась в руках, сигареты заканчивались , а жена всё суетилась, заглядывая на балкон и жалко улыбаясь.
Сергей  почти ненавидел её. Ненавидел её за то, что терпит его, за то, что любит, за то, что она его жена и она лучше его.
О детях Сергей не думал, эти мысли пугали его.
Он был так уверен в своей внутренней смерти, что перестал бояться своих срывов. Раньше он часто просил жену Маринку «ты только не обманывай меня, а остальное мы все переживём». Сейчас он мечтал поймать её на лжи , это стало поводом для того, чтобы бросить их и уйти. Жена как будто чувствовала и повода не давала, за это Сергей ненавидел её ещё сильнее.
В тот день солнце было ясным, небо чистым, и даже дорожная пыль улеглась и не болталась в воздухе. Кто-то гулял, кто-то самозабвенно целовался на лавочке в парке, кто-то спешил домой к семье, а Сергей тупо напивался у подъезда своего дома.
Водка не помогала. Отвращение к себе, к миру в котором  жил всё больше и больше росло. Стайка молоденьких пижучек-тинейджеров, присела рядом. Сергею хватило один раз взглянуть на них и стайка молчаливо и торопливо переместилась подальше , к другому подъезду.
Внутри кипела ярость, плескалась, обжигая  кислотой желудок. Сердце тяжело ворочалось в груди. В голове крутилось лишь одно слово «Ненавижу».
Слегка пошатываясь,  Сергей встал и направился в подъезд. Позвонил дверь, она тут же распахнулась. На пороге стояла улыбающаяся Маринка.
-Серёжа, наконец-то я ужин уже несколько раз грела
Сергей прищурился, сжимая кулаки:
-Хочешь сказать, я без  дела мотался неизвестно где?
Маринка вздрогнула и отступила:
-Нет . Ну что ты. Я же знаю ты был занят. Наверняка устал. Сейчас поужинаешь и отдохнёшь.
Сергей улыбнулся , но кулаков  не разжал.
-А где дети?
-А подумала малышам пора у бабушки побыть, на воздухе. Сегодня отпросилась с работы и отвезла их на дачу.  Наташа ещё не вернулась от подруги, от Танечки, что живёт над нами.
Сергей молча прошёл на кухню.  Сел за стол. Он ещё пытался, или ему казалось, что пытался сдержаться. Маринка поставила перед ним тарелку с котлетами и жареной  картошкой.
-Кушай Серёж. Я  достираю и вернусь.
-Отвезла детей не посоветовавшись? Задумала что-то? В психушку решила меня сдать?
Маринка успела сделать только один шаг. Часовой механизм сработал безошибочно.  Сергей схватился за голову. Его мозг превратился в огнедышащее палево  сотен Хиросим, перед глазами не туман, это дым, разъедающий поры до кровоточащих ран. Он вспомнил как это. Ожил.
Очнулся от сна обыденности.
Точное движение руки и столовая вилка, как нож вошла в тело ненавистного человека, разрывая кожу. Удар и Маринка полетела в угол кухни, нелепая с прижатыми к животу руками сквозь которые сочилась горячая кровь, заполняющая своим запахом  маленькое пространство.
Два прыжка и Сергей стоял над ней:
-Сука! Ненавижу!!! Тварь!!!
Он бил  и бил ногами податливое тело, стараясь как можно глубже вбить  идиотскую вилку . Маринка попыталась ухватить его ногу. Сергей  легко сломал руку жены в локте. Хруст, ломающийся кости опьянил его.
-Паучиха- глядя на неестественно вывернувшуюся руку жены,   нежно шептал Сергей и продолжал наносить удары. Кто-то взломал дверь. Ворвались люди. Он бил наотмашь, изо всех сил. Он кричал:
-Сукиииииии! Не возьмёте!!! Димка!!! Брат помоги!!!
Темнота.

Сергей очнулся привязанным. Укол и снова темнота.

Наташе  с похоронами помогли соседи. Баба Зина гладила девочку по голове и шептала:
-Ты Наташка не верь никому. Не мог папка , маму твою убить. Не мог. Маринку когда на скорой увозили она так и сказала «Это не Серёжа. Серёжа не виноват». Так что ты Наташка даже не думай, папка вернётся и всё будет хорошо. А Маринкиного убивца найдут.

Спустя три месяца Сергею разрешили прочесть письмо от дочери.
«Здравствуй папулечка!
У нас всё хорошо. Малышей   помогли устроить в дет.сад. Соседи нам помогают. Про маму мы не забываем, навещаем её часто. Папа, я никому кроме тебя и мамы не верю. Мне всё равно, что на суде говорили. Мама сказала, когда умирала,  это не ты, ты  не успел её спасти . Ты только не вини себя, ты же не Бог. Мы очень тебя ждём, кроме тебя у нас никого нет. Тут тебе Мишутка картинку нарисовал. Ты держись, не бросай нас. Мы тебя любим очень, ты единственная наша защита.
Твоя любящая дочь Наташа.»
Утром, заключённого под номером…… нашли с перерезанным горлом , сжимающего смятый  листок с одной надписью.
«Простите. От себя, вас, могу защитить только я.»