...
- Мы одни, папа? - спросил мальчик, не переставая жевать.
- Да.
- И больше никого, нигде?
- Больше никого.
- А прежде на свете были люди?
- Зачем ты все время спрашиваешь? Это было не так уж давно. Всего несколько месяцев. Ты и сам помнишь.
- Плохо помню. А когда нарочно стараюсь припомнить, и вовсе забываю. - Мальчик просеял между пальцами горсть песка. - Людей было столько, сколько песка тут на пляже? А что с ними случилось?
- Не знаю, - ответил мужчина, и это была правда.

В одно прекрасное утро они проснулись и мир был пуст.
...
Лишь накануне вечером он сидел с женой на террасе...
...
- А замечательно было бы... - Он раскурил свою трубку. - Проснуться завтра, и во всем мире ни души, начинай все сначала!
Он сидел и курил, в руке сложенная газета, голова откинута на спинку кресла.
- Если бы можно было сейчас нажать такую кнопку, ты бы нажал?
- Наверно, да, - ответил он. - Без насилия. Просто все исчезнет с лица земли. Оставить землю и море, и все что растет - цветы, траву, плодовые деревья. И животные тоже пусть остаются. Все оставить, кроме человека, который охотится, когда не голоден, ест, когда сыт, жесток, хотя его никто не задевает.
- Но мы-то должны остаться. - Она тихо улыбнулась.
...
Вот каким было утро нового мира...
...
Муж встал с кровати, выглянул в окно и спокойно, словно речь шла о погоде, заметил:
- Все исчезли.
Он понял это по звукам, которых город больше не издавал.
Они завтракали не торопясь, потому что мальчик еще спал, потом муж выпрямился и сказал:
- Теперь мне надо придумать, что делать.
- Что делать? Как... разве ты не пойдешь на работу?
- Ты все еще не веришь, да? - Он засмеялся. - Не веришь, что я не буду каждый день выскакивать из дому в десять минут девятого, что Джиму больше никогда не надо ходить в школу. Всё, занятия кончились, для всех нас кончились! Больше никаких карандашей, никаких книг и кислых взглядов босса! Нас отпустили, милая, и мы никогда не вернемся к этой дурацкой, проклятой, нудной рутине. Пошли!
И он повел ее по пустым и безмолвным улицам города.
- Они не умерли, - сказал он. - Просто... ушли.
- А другие города?
Он зашел в телефонную будку, набрал номер Чикаго, потом Нью-Йорка, потом Сан- Франциско. Молчание. Молчание. Молчание.
Все, - сказал он, вешая трубку.
...
И тут оба вздрогнули.
Потому что между ними (когда он пришел?), держа в руке бутылку из-под шипучки, стоял их сын.
Лицо мальчика было бледно. Свободной рукой он коснулся щеки отца, там где оставила след слезинка.
- Ты... - сказал он и вздохнул. - Ты... Папа, тебе тоже не с кем играть.
Жена хотела что-то сказать.
Муж хотел взять руку мальчика.
Мальчик отскочил назад.
- Дураки! Дураки! Глупые дураки! Болваны вы, болваны!
********************************************************************
Р. Брэдбери. "Каникулы".