Одиночество — пугающая штука.
Так, по крайней мере, его обычно воспринимают.

Остаться совершенно одному,
без друзей, без любимых, без родственников — одна из самых ужасающих картин для большинства людей. Остаться без чужого внимания, без душевного сопереживания, без поддержки родных, без общественного признания и умереть безвестным и незамеченным — это ли не кошмар?

В нашем обществе, построенном на принципе социальной соревновательности, остаться в одиночестве — значит, проиграть. И общество заботится о том, чтобы проигравших не было, поощряя всеми возможными способами расширение и укрепление социальных контактов. Государственные, религиозные и профессиональные праздники, развлекательные мероприятия, спортивные олимпиады, социальные программы, телевидение, интернет — все, чтобы собрать людей вместе и создать иллюзию общности.

Действительно, когда кругом полно народу и все весело балагурят, довольно трудно сохранить чувство отделённости. Когда друзья называют тебя по имени, любимые шепчут ласковые слова, коллеги восхищаются твоим способностям, а враги — боятся, где уж тут место беспокойству? Если вокруг столько людей, признающих твое существование, разве это не снимает проблему одиночества? К этому люди и стремятся — окружить себя неравнодушными и в этом найти умиротворение.

Но давайте посмотрим чуть глубже. Чем так пугает одиночество или даже простое минутное уединение? Что страшного в том, чтобы остаться наедине с собой? Почему ничем не занятое время вызывает уныние и упадок сил? Тем, кто немного знаком с психологией, ответ может показаться очевидным, но не спешите с выводами — за простым ответом скрывается проблема более глубокая.

Страх одиночества

Всех нас переполняют тревоги. Как бы хорошо мы ни устроились в этой жизни, это не дает гарантии умиротворения. За внешними успехами и достижениями, обычно, скрываются провалы и поражения внутренние. Изучение и решение душевных проблем у нас не в чести, поскольку гораздо более важными считаются свершения социальные — творческие, профессиональные, политические. Сфера психического остается за кадром или, как минимум, отступает далеко на задний план.

Неизбежным следствием такого положения дел становится постоянное внутреннее напряжение — недовольство собой, своей жизнью, своими поступками или их отсутствием. Множество вопросов, оставленных без ответа. Огромное количество проблем, решение которых так не хочется брать на себя. Боль потерь и упущенных возможностей, отсутствие смысла и понимания своего пути в жизни. Все это вместе создает внутри свой персональный ад.

Этот запутанный клубок проблем и вопросов постоянно напоминает о себе. Стоит оказаться в тишине, и все демоны собственной души выползают на поверхность. От них какое-то время можно отмахиваться — внутренняя толстокожесть позволяет выдерживать небольшие дозы одиночества. Но стоит перейти болевой порог или снять защиту и даже самый уверенный в своей самостоятельности человек разрыдается горючими слезами.

Поэтому мы так боимся уединения. Нам постоянно нужны внешние раздражители, чтобы отвлекать внимание от внутренних переживаний. Если телевизор включить достаточно громко, он сможет заглушить голоса души. И тот же самый эффект дают дружеские попойки, праздники, культурные мероприятия, работа и все прочее, чем мы так любим занимать свое время.

Это второй пласт проблемы одиночества. Он достаточно очевиден и легко выходит на поверхность при внимательном взгляде на себя и свою жизнь. Внутреннее беспокойство и неуверенность в себе заставляют нас строить свои «социальные сети» и занимать все свое свободное время такими занятиями, которые создают ощущение осмысленности нашего существования. Состояние покоя, которое должно бы быть совершенно естественным, становится самым пугающим… но это еще не все.

Ужас одиночества

Нас учат верить в то, что возможна настоящая дружба, что можно встретить свою половинку, что можно найти среди людей свою родственную душу и, что это избавит нас от одиночества. Сказками о любви, дружбе и понимании вскармливают детей, превращая для них эти понятия в основной критерий личного счастья.

Но от одиночества нельзя избавиться с помощью других людей. Самый лучший друг, самый близкий и родной человек, как бы сильно и искренне он того ни хотел, никогда не сможет разделить наш мир. Мы одиноки, и одиноки неизбежно.

Нет на свете того человека, который бы нас понял и услышал. Кто бы ни уверял нас в обратном — это всего лишь иллюзия. Точно так же, как и наши уверения в понимании близких, — это лишь самообман. Каждый из нас целиком и полностью одинок в своем собственном изолированном мире.

Нам может казаться, что все мы живем на одной планете и дышим одним воздухом, но кто сказал, что мы все видим один и тот же мир? Ведь никто и никогда не смотрел на мир чужими глазами. Быть может, синее небо, к которому я привык, в нервной системе другого человека воспринимается совершенно иначе. Быть может, если в чужой мозг заложить «программу» моей личности, я вообще не узнаю окружающий мир?

С первых проблесков сознания ребенка учат, что ложка — это ложка. Но как эту ложку воспринимает ребенок? Никто этого не знает и никого это не интересует. Его просто учат называть некий комплекс восприятий «ложкой». Это всего лишь такой уговор, что один и тот же кусок внешнего мира именуется одним и тем же словом.

Сила договоренности так велика, что со временем, лес исчезает за деревьями. Мир непосредственных переживаний превращается в мир слов и ярлыков. А поскольку мы все используем один и тот же язык, нам кажется, будто и мир мы воспринимаем более-менее одинаково. Но где основания для такого вывода?

Если представить людей в виде компьютеров, то это не будет привычный нашим взорам ряд разноцветных снаружи и одинаковых внутри ПиСи-шек. Каждый человек — система уникальная на аппаратном уровне. Есть какие-то общие принципы в архитектуре, но центральный вычислительный процессор у каждого свой.

Медики скажут, что и устройство мозга у всех людей более-менее одинаковое, но всего лишь вопрос локализации функций, тогда как сам механизм исполнения этих функций никому не известен. Каждый человек обладает своей уникальной нейронной сетью, которая формируется в ответ на проживание индивидуальной жизни в индивидуальных условиях.

В процессе обучения в мозг закладывается программа интерпретаций, позволяющая сгладить различия в восприятии мира между уникальными нервными системами, но само восприятие от этого не меняется. Каждый человек так и продолжает видеть свой собственный мир, а вживленную программу со временем начинает считать собой. Так может ли одна такая программа понять другую и избавить ее от чувства одиночества?

Если нет уверенности в одинаковом восприятии даже осязаемых предметов, то как можно рассчитывать на понимание душевных переживаний другого человека?… а ведь именно его мы и ищем.

Или вот другой взгляд на ту же проблему. Когда мы пытаемся понять другого человека, то на что мы опираемся? Если мы из самых лучших побуждений пытаемся помочь человеку принять решение в спорной ситуации, то можем ли мы действительно помочь с этим?

Что мы знаем о самых близких наших людях, кроме того, что они сами сочли нужным рассказать? Что мы можем знать о другом человеке и как мы можем его понять, если не видим мир его глазами? Все мы уникальны, и как бы мы не пытались понять другого человека и его ситуацию, мы никогда не увидим полной картины, которая перед ним разворачивается, а значит все наше «понимание» иллюзорно.

С этой проблемой психологи сталкиваются каждый раз, когда пациент спрашивает, правильным ли был тот или иной его поступок. А откуда психологу это знать!? Как один человек может судить о правильности или неправильности поступков другого человека, если он не знает всех условий задачи? Каждая ситуация уникальна, каждый человек уникален, как тогда вообще можно судить о действиях другого человека?

То же самое с избавлением от одиночества. Как я могу решить проблему одиночества для другого человека? Или как другой человек может избавить от одиночества меня? Никак… Мы можем лишь помочь друг другу забыть и забыться.

Родственные души, которые нам иногда встречаются, — это всего лишь люди, которые помогают нам спрятаться от проблем настолько удачно, что кажется, будто они созданы специально для нас. Наши вторые половинки — это лишь отражение наших неврозов в неврозах другого человека. Неудивительно, что такие люди наилучшим образом позволяют нам укрыться от чувства одиночества и всех душевных неурядиц. И тем больше мы их за это ценим.

Но это только попытка побега из тюрьмы, которой мы считаем свою жизнь. Вместо того, чтобы принять свою уникальность, мы продолжаем желать невозможного — общности и единения с другими людьми. И вот он ужас бытия — мы обречены на одиночество.

Радость и счастье одиночества

Но так ли страшен черт? Если одиночество — это наше неотъемлемое свойство, то стоит ли его так бояться? Да, никто и никогда нас не поймет, никто не разделит горести и радости нашего существования, ну и что? Осознание своего одиночества — это не трагедия, это повод отказаться от иллюзий и перестать, наконец, цепляться за других людей.

Ребенок нуждается в тех, кто обеспечит ему выживание, но потом мы взрослеем — почему же мы так и продолжаем всю жизнь опираться на других людей? Взрослый человек сам может справиться со всеми своими невзгодами. Жизнь никогда не ставит перед нами неразрешимых задач — так почему бы не опробовать свои силы?

Осознание своей единственности и того, что никогда не будет рядом человека, который полностью тебя поймет, приносит странные чувства. Сначала, становится капельку грустно. Прожить всю жизнь в одиночестве — мысль, по меньшей мере, непривычная. Но вскоре появляется необычное чувство свободы — больше нет смысла искать чужого понимания, больше нет смысла доказывать свою правоту, больше нет смысла страдать от одиночества, больше нет смысла чувствовать вину за непонимание своих близких.

Отношения с людьми, если искать в них решения своих душевных проблем, отнимают огромное количество сил. Постоянно приходится кого-то из себя изображать, быть хорошим, воспитанным, учтивым или, наоборот, вставать в позу, изображать недовольство, требовать внимания, манипулировать — все эти игры важны только тогда, когда есть надежда на чужую оценку и понимание. Но когда больше нет веры в чужие мнения о себе, какой смысл в этих играх? Почему бы не сэкономить свои силы?

В естественном состоянии исчезает заинтересованность в других людях. Если чужая похвала или чужая критика больше не имеет веса, какой смысл принимать ее всерьез? Если чужая поддержка не может по-настоящему поддержать, какой смысл ее искать? Если чужое недовольство порождено субъективной реальностью этого человека, то какой смысл оправдываться?

Остаешься один на один со всем миром — сам за себя. Я никому ничего не должен, и мне никто ничего не должен. Я нормален таким, какой есть, и все остальные нормальны, каковы бы они ни были. Живи сам и дай жить другому — в этом счастье и радость одиночества. И это — свобода.

p. s.
Предупреждая вероятный вопрос, скажу — осознание и принятие своего одиночества не ведет к отшельничеству. Меняется только точка опоры — там, где раньше приходилось искать любви, поддержки и понимания извне, теперь можно положиться только на себя самого. Это может изменить круг общения, поскольку многие знакомства, с этой позиции, утрачивают смысл. Но это ничуть не мешает заводить новые знакомства на почве искреннего взаимного интереса.