Так, «для статистики», - меня также мучили в школе; мучили бессердечно, с 5-го класса и до конца. Лишь теперь понимаю, - всё ведь было тогда неспроста. Кой-кто ведь всегда была «не от мира сего», «вся себе на уме», - и со стороны подобное зачастую выглядит аки надменность иль спесь. Кой-кто была «чужестранкой», не знала «местного языка», не «уважала» «местных» «традиций» и нравов, - и даже не пыталась «подстроиться».

К примеру, - в школе кой-кто никогда не осмеливалась начать разговор первой, - подобное казалось ей [и кажется ныне] страшной «грубостью» и «бестактностью»; чем-то прям таки сверхъестественным. Кой-кто никогда не осмеливалась вклиниваться в чьи-либо беседы, полагая, что «не в праве» и своими comment’ами лишь может лишь всё испортить. Когда уж она была вынуждена говорить, - говорила лишь как в действительности помышляла, без «подстройки» к общепринятой этике, без соблюдения негласного «протокола», неписаных норм «политкорректности». «Что у умного в уме»... то кой-кто говорила прямо, - за что ей и перепадало... вполне справедливо, - ведь она не могла промолчать, в особенности, - в условиях «провокации» со стороны сверстников.

Лишь многим позднее смогла осознать, - свою точку зрения всегда стоит держать при себе, - пока к тебе не обратятся прямо. Заговаривать первой, - страшное социальное преступление, которое ни за что не простят...

«Правда» [чья-либо субъективная точка зрения на что-либо] приемлема [и уместна] далеко не всегда. Порой в социуме предпочтительнее просто закрыть глаза, промолчать, пройти мимо. Репутации [т.н. «авторитета у сверстников»] у кое-кого не было никакой, - хотя и в «характеристике» по окончании школы было указано обратное. За свой чёртов нрав [лишь теперь понимаю, - жалкой покорной трусливой собаки по отношению к старшим и тихой апатии по отношению к младшим; всем тем, кто никоим образом не интересовал меня] очень часто становилась мишенью насмешек, любимицей учителей [да и учительниц], - и при том сама очень часто «влюблялась» в них [ничего плотского, - так, платонически]. Почему-то всегда свято верила в странную фразу, - «учителя – вторые родители». Поскольку своих биологических родителей практически не знавала [выросла при своих удивительных grand’s], - наивную свою «любовь» проецировала на преподавателей, - и они, как кажется, порою замечали это[?]. Свою мать видела лишь только на фотографиях; отец же извечно с головой в своём странном бизнесе, - да и у него ведь издавна своя «новая» семья. Не скрою, - он устроил кой-кому беззаботную жизнь [мало у кого был Инет с 5-го класса, извечные энные суммы карманных, - кои даже не снились подавляющему большинству ровесников], — он дал кой-кому всё, - кроме своего присутствия и своего тепла.   

Кой-кто была дикой «пацанкой», - с девчонками в классе не было ни малейшего общего языка. Ни языка, ни, поистине, даже желания его сыскать.

Порой их интересовали наряды, - я же вообще редко задумывалась об одежде, - всегда была в чёрном, принципиально не признавала никаких иных цветов [за что в универе была признана «готкой» ]. Ненавидела платья, юбки, высокие шпильки, - почитая их дьвольски-неудобными, чересчур привлекающими внимание. С первых классов, - и поныне, - джинсы, лишь только джинсы и брюки, - стиль а-ля «сотрудница траурного агентства» иль агент ФБР. Опять таки, - принципиально избегала «косметики», - на полном серьёзе считая, - «если уж Небеса не одарили красотой [иль по прихоти случая изувечили], - тут уж ничего никогда не поможет». Наивно даже пытаться строить из себя ту, кем не являешься. Коли уж не модель, - что ж, это своего рода «клеймо», - с ним и умрёшь...

За всю историю школы было лишь несколько приятелей, - да и то, - не уверена, - в праве ли я так говорить. Мне было весело с ними, мне было прекрасно, мы понимали друг дружку с полуслова... Как ни странно, - все они были мальчишками, все были новичками с иных городов, - быть может, именно потому, что и они некое энное время чувствовали себя чужаками в новой среде, мы так славно ладили с первых дней. Впоследствии они адаптировались и вливались в коллектив, а я так и оставалась «чужестранкой»...

Кой-кто всегда была аномально/патологично/принципиально серьёзной, - в особенности с незнакомцами, - и «незнакомцами» почитала практически всех своих одноклассников. Шутки тех немногих друзей, конечно же, забавляли и радовали, - однако сама я считала [да и считаю поныне], что «Amicum laedere ne joco quidem licet», — нельзя обижать друга даже шуткой [древняя мудрая латинская сентенция].

Опять таки, - кой-кто так и не смогла понять: что значит «дружить». Кой-кто просто тихо любила «друзей», - хотя и не смела намекнуть на что-либо серьёзное.

Кой-кому всегда была куда интересней копаться в грязном замасленном машинном движке дедушкиной «Нивы», мастерить что-либо в мастерской [полагаю, у всех тех, кто живёт в ч/с есть свои «мастерские», - с дрелями, пилами и т.д.]. С юных лет кое-кого занимала география, фантастика, философия, техника, вооружения, истории войн, - самых жутких «игр» человечества, - и ничего из того, что, «естественно» «должно бы» «волновать» девчонку. Лазать по деревьям и палить из древнего самодельного арбалета [как понимаю теперь, - та штуковина была настоящей, с чьим-то клеймом [болты были без наконечников, - во что-то живое никогда не стреляла]] всегда было куда интересней, нежели та странная сублимация материнского инстинкта с кусками резины, что именовались куклами. Даже сейчас искренне презираю всяческие феминные стереотипы, - и за намёк типа «метнись-ка на кухню, приготовь-ка что-либо перекусить», - готова двинуть в челюсть оратору.

Класс за классом кой-кто была просто собой, - одинокой, угрюмой, со всех сторон «странной», обожающей безмолвствовать, впадать в оцепенение [как казалось, - чем тише дышишь, - тем меньше приметна, тем менее шансов, что к тебе подойдут с загадочными расспросами и последующим глумливым смешком].

Кой-кто была обитательницей последних парт, - хотя и училась прекрасно. Последние парты гарантировали, что уж наверняка никто не станет бросать в спину всевозможный сор; никто не станет дёргать за волосы, никто не станет мучить тебя остро-отточенным карандашом.

Со средней школы и до конца всё было лишь хуже и хуже. С коим же нетерпением кой-кто ждала выходных и с уроков звонка, - всё это обозначало передышку в пытке. Школа казалась неким жутким концлагерем, - в особенности, уроки физ-ры... Кой-кто возненавидела спорт, - хотя всегда обожала походы, вылазки в горы, леса, форменные экспедиции в заброшенные города-призраки [печально известная Припять, к примеру], дренажные системы & etc.

Глупой была аз тогда; казалось мне, что вся та ежедневная травля была «незаслуженной», — однако как иначе было пытаться «переиначить» «волчицу»? Вероятно, все те юные люди просто хотели, чтобы дабы странная молчаливая тень, наконец, стала частью их коллектива... Но кой-кто не могла, не понимала, - порой оскорблялась, закрывалась в себе, отгораживалась от остальных всё сильней и сильней. И ведь, - не со зла, - кой-кто просто не понимала всех тех людей. Они ужасали её, она попросту их боялась. Поговаривают, собаки чувствуют страх. Вероятно, люди также его ощущают, - и бессменно воспринимают его аки повод малость развлечься.

Любимой игрушкой кое-кого был старый ржавый охотничий нож и арбалет. Кой-кто всегда обожала охоту, рыбалку, часами могла рассуждать о плюсах и минусах тех ли иных охотничьих ружей, порохах, снаряжении боеприпасов, - но многие говорили, что она просто безумна. Кой-кто мечтала быть капитаном океанского корабля, первым пилотом пассажирского авиалайнера иль вертолёта [как и многие сумасшедшие, - страстно повёрнута на неких энных излюбленных темах, - к примеру, выживание на природе, диггерство, малая авиация, вертолёты [божественной заморской компании Bell и отечественные Ми]]. Однако, - не судьба... Многие, вероятно, мечтали о подиумах и внимании папарацци, - кой-кто же также была бы не против подобного, - однако каков смысл в питании заведомо ложных иллюзий? Моделями становятся лишь the best of the best… Важно знать своё место...

В отличие от подавляющего [абсолютного[?]] большинства своих сверстниц в старших классах кой-кто так и не «расцвела», так и не стала прекрасной лебёдкой. Осталась просто собой. «Ведьмой»... Злобной «Норной с Фитфул-хэда» [кто-то, к несчастью, также был поклонником Вальтера Скотта]. Кроме всего прочего кой-кто была также классической книжным червём [наивной поклонницей научной фантастики, боевиков [если такое вообще можно сказать о книгах], всегда тащилась с бессмертных шедевров Александра Казанцева, Жюля Верна, Александра Беляева, братьев Стругацких, Рея Бредбери, Станислава Лемма, Айзека Азимова & etc.]. Книги всегда казались кое-кому интересней людей, - и в этом порок мой... Как кажется, - иные люди считают чтением чем-то вроде «греха», - и в особенности, в последнее время.

«Выпускной» был истым кошмаром; по сути, его и не было вовсе. Сразу же после официальной части кой-кто просто сбежала, - жестоко подставив и причинив много боли одному ни в чём неповинному пареньку. «Торжество» одноклассников в клубах табачного дыма и со спиртным казалось мне ужасом, изуверством безмерным. «Что угодно, - лишь бы не это»...

Затем – Универ. Кой-кто поступила без сложностей, — и всё же все они начались уже в течение первого курса. Большой город, сотни тысяч людей, что не знают друг друга... Ритм жизни... Ужасная экология [в сравнение с райским «климатом» Богом забытого дачного сектора за полсотни миль от райцентра; нет, мне не ведом деревенский колорит, - жила в двухэтажном дворце красного кирпича со спутниковыми тарелками, рекой за окном и всем сущим комфортом].

И в универе, в свои-то 17 лет кой-то не могла ни постичь, ни разделить все те «ценности» других людей, с коими волей случая оказывалась поблизости. Девчонки с общаги казались мне непостижимыми инопланетянками, с чуждых, безумно далёких планет [чего только стоит тот удивительный утренний ритуал нанесения боевой раскраски иль беседы об одежде, всём том же гриме], - никогда не понимала, - как можно растрачивать драгоценные мгновения жизни на трёп о Подобном... Искренне Не разделяла их интересов, - и ничего не могла поделать с собой.

Естественно, непонимание было взаимным...

В итоге ваша покорная слуга осознала: - «Аз - дефективная социальная единица, нет ни малейшего будущего средь людей». Признав это, кой-кто вскоре уладила академку, исчезла из города, - может так статься, уже навсегда.

И если многие прекрасные люди остаются в одиночестве из-за скромности или робости, - аз же – вполне заслужено и логично, - ибо практически ничего классически-человеческого во мне нет...